Совокупления допустимы. Утрата дворецкого - фатальна!(с)
Название: Золотой коричневый
Автор: Доджесс
Фэндом: Люди Х/Дарья
Персонажи: Дарья, Виктор Крид, Квин
Рейтинг: R за мат
Саммари: саммари на всякую хню писать в сто раз трудней, чем хню.
От автора: да-да, я знаю.
читать дальше
Я жду, когда начнутся убийства.
(с) Devil’s whore
Чем дальше я пытаюсь быть от Квин, тем ближе к ней оказываюсь. Мы ездили к пластическому хирургу – я присматривала за тем, чтобы Квин не отрезала себе нос, хотя, казалось бы, это не мое дело. Во время поездки за Джейн, Квин ободрала целый салун ковбоев. И я участвовала, я ведь люблю кантри. Я бы сказала, мы вместе ободрали целый салун ковбоев, и это ужасно, потому что я ненавижу делать что бы то ни было вместе с Квин.
Не знаю, как она все еще живет со мной под одной крышей после того, как я объявила со сцены на всю школу, что благодарю мою младшую сестру Квин Моргендорфер за то, что она помогла мне справиться с пониженной самооценкой.
- Посмотрим, Дора, сможешь ли ты придумать такую же захватывающую и яркую историю, как твоя сестра!
Бл*дь, куда мне.
- …вспомнить, что делало тебя счастливым в детстве и попытаться это повторить!
- Но ведь Квин уже никуда не денется, верно?
Квин подобрала правильные слова, чтобы открыть мне глаза на Трента и на наше с ним совместное будущее. Правда, это не помогло, но слова: «Квин, твои глаза, подведенные лиловым, обещают мне все блага мира!» были действительно правильными. Не помогло это только потому, что в моих мечтах все такие же мудаки, как на самом деле.
Я думаю обо всем этом дерьме по имени «Моя жизнь с Квин» потому, что продалась за 50 баксов и потом еще за 100, пообещав посетить благотворительный вечер танцев Лондейла и присматривать здесь за Квин, пока родители проводят выходные вместе где-то в полях. Поэтому, чтобы занять свою голову хоть чем-нибудь, я вспоминаю наше совместное прошлое, стараясь сосредоточиться на самых светлых моментах, когда мы с Квин переживали наши лучшие совместные времена. Например, как в тот раз, когда мы грабили ковбоев. Это помогает мне не сорваться с места немедленно, оставив Квин на растерзание маньякам, алкашам, гопникам, пьяным футболистам, потным неудачникам и всем остальным, кто мечтает наложить на мою младшую сестренку свои липкие лапы.
- Надо было взять обрез, - говорю я Джейн, но потом вспоминаю, что в этот раз Джейн со мной нет.
- Давай убьем кого-нибудь вместе, чтобы стать ближе и пережить этот вечер? – сказала я Квин перед выходом.
- Давай! – воскликнула Квин, подводя глаза лиловым. – Давай убьем тебя!
Что-то в ней есть.
- Пойду, надену лучшую из двух своих футболок, - я улыбнулась. - А потом мы отожжем на вечере танцев.
- О, меня сейчас тошнит! – крикнула мне вслед Квин. – Ты получила сто пятьдесят баксов, а я получила позор навсегда!
- Моргендорферы навеки, - впервые за последнюю сотню лет я улыбнулась своему отражению в зеркале.
Вот теперь я сижу на лавке и наблюдаю за ней из кустов, чтобы держаться подальше от танцпола.
Приходится признать, что Квин зовется Квин не просто так. Ей все удается. Она умудрилась сделать модными зубрежку и черную одежду, когда пожелала. Чуть не похитила мое эго. Поэтому, наблюдая, как она танцует в центре в розовом платье, я проводила в уме маленький конкурс.
Дарья и Квин.
Обе рыжеволосые, но Квин рыжая бестия, а у Дарьи просто волосы.
Обе маленького роста, но Квин миниатюрная, а Дарья коротышка.
У них одинаковые носы, одинаковые губы, одинаковые глаза, но Квин красавица, а Дарья чудовище.
Правда в том, что я не хочу соревноваться с Квин в некоторых вещах не потому, что я выше этого, а потому что не способна выиграть. По крайней мере, на ее территории.
Потому что Квин правда красавица. Она похожа на белую фарфоровую куклу и танцует все известные и неизвестные танцы с одинаковым изяществом, как балерина внутри стеклянного шара, когда еще все эти бумажные снежинки кружат вокруг, а под ногами у нее какая-то густая голубая жижа.
Не могу представить себя танцующей. Отрицаю, потому что не могу. Не со всем, что я отрицаю, дело обстоит так, но танцевать красиво. По крайней мере, когда это делает Квин. Она восхищает окружающих своей молодостью и прекрасным чувством ритма. Все кругом смотрят на нее.
Я почти распустила сопли. Моя малышка Квин выросла и стала настоящей красоткой.
И тут я перевожу взгляд на соседнюю лавку и вижу, что на мою сестру смотрит ужасный мужик, похожий на Беовульфа и Гренделя одновременно. Почему-то он сразу показался мне таким страшным, что я подумала прямо как Бритни: «Ой», а потом встала на ноги и, ни слова не говоря, направилась прямо на танцпол.
Просто я не могу с ним сразиться. Даже за сто пятьдесят баксов.
- Нам пора домой, - говорю я Квин, опустив руку ей на плечо.
- Эй! – она разворачивается ко мне и откидывает назад волосы. - Отойди от меня! – она приближается ко мне и понижает голос до громкого шепота. – Ты пугаешь парней до смерти!
Удовлетворенно улыбаюсь, хотя, на самом деле, мне страшно. Мне не по себе от воспоминаний о лице того человека.
- О, если бы это было так, - я волнуюсь. Нет, брехня. Мне страшно до усрачки. – Но есть парни, которые не боятся даже меня.
- Дольф Лунгрен? – Квин морщится. Сколько бы она ни плясала, ее лицо не краснеет, и она не потеет. Как, бл*дь, такое вообще может быть?
- Квин, пожалуйста, - говорю я, глядя ей в глаза как можно проникновеннее. – Там сидит на скамейке парень, который очень меня пугает. Вылитый Грендель.
- Вылитый кто? – фыркает Квин.
- Оскорбленный в лучших чувствах одинокий тролль, заколбашенный тупым громилой с фигурными бицепсами, которого все почему-то считают эпическим героем, хотя, на самом деле, он просто бессердечная заносчивая задница. Не бери в голову. Тот парень чем-то смахивает на Декстера.
- На кого?
- Бл*дь, ты даже этого не смотрела, - опускаю глаза.
- Это из передачи для тех, кому нечем заняться в пятницу вечером? Я тебя умоляю! Скоро объявят медляк, - не разрушай мою жизнь в очередной раз!
- Он пялится на тебя, и это может быть правда опасно, – сжимаю ее локоть.
- О, поговори с ним, пригласи его выпить пива – он сразу сбежит из города! – выкрикивает Квин мне в лицо, вырывает локоть и скрывается в толпе танцующих. Лезет в самый центр, под блестящий шар, чтобы лучи сверкали в ее ложбинке на груди.
Я закрываю глаза, когда объявляют медляк. Я думаю, что мне делать. Я знаю, что будет дальше. Вечер танцев закончится, мы пойдем домой – на улицах будет пусто и темно. Потом я отвернусь возле каких-нибудь кустов, или забуду что-нибудь, или, что скорее всего, что-нибудь забудет Квин. Она скажет: «Я вернусь – возьму свою сумочку». Я, вспомнив того тролля, скажу: «Нет, сиди дома – я схожу за твоей сумочкой», но, вернувшись домой, я или ничего не обнаружу, или обнаружу фрагменты ее тела повсюду.
Я даже закрыла лицо руками – так и стояла посреди танцпола, среди кружащихся пар.
Этот всем известный сценарий надо как-то преломить.
Я ухожу с танцпола, расталкивая локтями танцующих, и иду к лотку с пивом.
- Бадвайзер, темный, - говорю я.
- Прошу, мэм, - говорит любезный молодой мужчина, лет на пятнадцать старше меня, и протягивает мне бутылку.
Ненавижу пиво. Не пользуюсь тем, что мне его продают, потому что я выгляжу лет на сто старше своего возраста. Я его не выпью, что, кстати, против правил поведения в общественном месте.
Бл*дь, я даже не знаю, как убить тролля. Разобью бутылку Бадвайзера о его голову – может, сработает?
- Извините.
Это как будто я сплю и вижу эротический кошмар, за который по пробуждении мне будет очень, очень, очень стыдно. Если я вообще проснусь.
- Извините.
Сжимаю бутылку так, словно это гранатомет.
- Сэр.
Он немного поворачивает голову в сторону так, что, кажется, он меня слышит.
- Извините, сэр, но вы не могли бы не смотреть на танцующих как на гамбургеры.
Он поворачивается ко мне медленно, как во сне, у меня подкашиваются ноги, и я плюхаюсь на скамейку. Не смотрю ему в глаза.
Я только что с понтом наехала на голодного гризли.
- Почему? – спрашивает он.
Сглатываю.
- Я смотрю на рыжую красотку, - продолжает он. – Что не так?
- Что бы я ни сказала, я все равно умру, - бормочу я в надежде, что он рассмеется и скажет что-нибудь в духе: «О, девочка, у тебя такая старая душа!».
- Может быть, - с вызовом отвечает он.
- Вы пялитесь на мою младшую сестру, сэр. Это пугает меня, - честно отвечаю я. – И нешуточно злит.
Про «нешуточно злит» я преувеличила, но так я хотя бы не покрою себя позором перед смертью.
Он фыркает.
- Рыжая красотка – твоя родная сестра? - говорит он.
- Я тоже рыжая красотка, - отвечаю я. – По-своему. Мы с ней как золотой и коричневый.
Ну, на самом деле, мне бы следовало бежать без оглядки, но я вдруг вспомнила, как однажды пришла к Квин спросить совета по поводу контактных линз. Квин так обрадовалась, сказала, что всегда знала, что этот день настанет, думала, как это будет, а теперь чувствует себя удивительно спокойно. И она старалась помочь. Спросила, когда я впервые поняла, что мой наряд убогий, и все такое. Я тогда разозлилась, но, черт возьми, ей же было всего четырнадцать. И я всерьез вздумала обижаться на нее, хотя она отнеслась ко мне со всей душой, настолько, насколько вообще можно говорить о душе применительно к Квин.
И я осталась сидеть на скамейке. Я осталась.
- И твоя сестра узнаёт тебя, когда вы встречаетесь? – спрашивает он. – Говорит тебе «Привет»?
- Ну, она всем говорит, что я девочка, родители которой сидят в тюрьме за расчленёнку или типа того, и которой из милости позволяют жить в нашем доме в комнате для буйно помешанных, что, кстати, отчасти правда, но, кажется, в ее глазах я вижу что-то похожее на узнавание в этот момент.
А потом, после того, как я, поговорив с Квин о моем внешнем виде, вылетела пулей из ее комнаты, она бежала за мной и кричала: «Я понимаю, что тебе страшно, но мы начнем с малого!».
Я останусь. Я должна.
- Сегодня я встретил своего брата, - сказал Грендель. – Гаденыш меня даже не узнал.
- О.
Я опустила глаза.
- Это плохо? – рискнула спросить я.
- Х*йня какая-то, - сказал он, подозрительно сощурившись на бутылку Бадвайзера в моих руках, словно знал, что я собираюсь разбить ее о его башку.
- Может, он просто не хотел с тобой разговаривать?
- Я что, даже ненависти не заслуживаю? – раздраженно сказал он. – Дай сюда.
Он вырвал из моих рук бутылку, и я осталась безоружной.
- Напротив – я тебя уже почти ненавижу.
Бл*дь. Бл*дь. Бл*дь.
- Мы с сестрой не ладим, - сказала я, чтобы как-то сгладить слова, которые самопроизвольно вылетали у меня изо рта. – За редким исключением. Например, однажды, мы ограбили целый салун, набитый ковбоями.
- Да, мы тоже, - весело ответил он.
Он засмеялся, и мне показалось, что у него клыки, как у Дракулы. Хотя для Дракулы он слишком походил на биндюжника, и его маникюр был слишком ужасным даже для меня. Но я не уверена, потому что старалась не смотреть, а мое периферическое зрение никуда не годится.
- Не хочу лезть не в свое дело, - продолжила я, - но вы надолго в нашем городе? Что вы здесь делаете?
Бдительный шериф Уокер всегда задает этот вопрос.
- Жду, когда начнутся убийства.
Что делает Уокер в таких случаях…?
Я повернулась. Говорят, в глазах убитого отражается лицо убийцы. Пусть в моих глазах отражается его лицо.
- И я, - сказала я. – Будем считать, что это шутка.
У него были зеленые глаза и очень старомодные бакенбарды, делающие его лицо похожим на собачью морду. Он сидел, развалившись на скамейке, пил мой Бадвайзер и вообще не смотрел на меня, напряженно думая какую-то, наверняка, очень простую и короткую мысль. На нем было хорошее, но пыльное пальто.
And my heart go
Boom
Boom Boom
Boom Boom Boom Boom
- Так вы не будете нас преследовать?
Он сложил губы трубочкой и повернулся ко мне.
- А если буду?
- Я бы сказала: «Не убивайте Квин, убейте лучше меня», но не уверена, что это и правда лучше. К тому же, я страшная.
Boom
Boom Boom
Boom Boom Boom Boom
For you
Он улыбнулся и выпустил клыки.
- Да мне все равно, - сказал он.
Да, что это я - ко мне можно не подавать горчицу. Слишком много желчи. А от Квин слипаются кишки.
- Тогда я разбужу Трента, - ответила я первое, что почему-то пришло мне на ум при виде клыков противоестественных размеров.
Он прикрыл рот рукой.
- Это твоя собака? – испуганным шепотом спросил он.
- Лучше вам этого не знать, - ответила я, глядя ему в глаза.
Бл*дь, хорошая собачка. Лучше ему и впрямь не знать, что Трент – тощий, вечно дрыхнущий панк двадцати трех лет с лицом вечно дрыхнущей Белоснежки и голосом черных замшевых штор.
И никаких сверхспособностей, если не считать способности вечно дрыхнуть, как утюг.
- Он может дрыхнуть вечно и вообще никогда не просыпаться, - услышала я собственный голос и едва не прикусила язык.
Он кивнул, продолжая сверлить меня взглядом Помощника По Microsoft Word, какой у того становится, когда пытаешься его закрыть.
- Это опасный враг, - сказал он.
- Бодрствующий, он похож на ночной кошмар.
- А я, спящий, похож на пекинеса, - ответил он. – Так говорил мой брат. Правда, теперь я не рискну спать в его присутствии.
- Он пытался вымазать ваше лицо тональным кремом, чтобы не краснеть за вашу кожу в присутствии посторонних?
- Типа того.
Я стиснула свое колено, чтобы убедиться, что я не сплю. Незаметно ущипнуть себя у меня бы не вышло.
Закатное солнце опустилось, наконец, достаточно низко и пробилось к нам сквозь листву.
- Мы говорим уже слишком долго для незнакомых людей, - сказала я, щурясь на солнце.
Он поднялся на ноги, разжал пальцы и бутылка с недопитым пивом упала на асфальт. Я смотрела на него снизу вверх, и его лицо было где-то нереально высоко. Он заслонил свет.
- Теперь я вижу, - он провел рукой по моим волосам, и мне казалось, что сейчас он сожмет их в кулаке, дернет вверх, и моя голова отделится от туловища. – Ты даже рыжее.
Он отступил на шаг назад, подмигнул мне и пошел прочь. Пива мы уже выпили, значит, теперь даже ему не стыдно бежать из города, подальше от меня, уродливой зубрилы Моргендорфер, чья младшая сестра похожа на прекрасный сон.
На то я и коричневый, а не золотой. "Представь, что у тебя есть личность, и пусть она не очень тебе нравится, и все-таки она у тебя есть".
Цвет дерьма, но я его обожаю.
the end.
Автор: Доджесс
Фэндом: Люди Х/Дарья
Персонажи: Дарья, Виктор Крид, Квин
Рейтинг: R за мат
Саммари: саммари на всякую хню писать в сто раз трудней, чем хню.
От автора: да-да, я знаю.
читать дальше
Я жду, когда начнутся убийства.
(с) Devil’s whore
Чем дальше я пытаюсь быть от Квин, тем ближе к ней оказываюсь. Мы ездили к пластическому хирургу – я присматривала за тем, чтобы Квин не отрезала себе нос, хотя, казалось бы, это не мое дело. Во время поездки за Джейн, Квин ободрала целый салун ковбоев. И я участвовала, я ведь люблю кантри. Я бы сказала, мы вместе ободрали целый салун ковбоев, и это ужасно, потому что я ненавижу делать что бы то ни было вместе с Квин.
Не знаю, как она все еще живет со мной под одной крышей после того, как я объявила со сцены на всю школу, что благодарю мою младшую сестру Квин Моргендорфер за то, что она помогла мне справиться с пониженной самооценкой.
- Посмотрим, Дора, сможешь ли ты придумать такую же захватывающую и яркую историю, как твоя сестра!
Бл*дь, куда мне.
- …вспомнить, что делало тебя счастливым в детстве и попытаться это повторить!
- Но ведь Квин уже никуда не денется, верно?
Квин подобрала правильные слова, чтобы открыть мне глаза на Трента и на наше с ним совместное будущее. Правда, это не помогло, но слова: «Квин, твои глаза, подведенные лиловым, обещают мне все блага мира!» были действительно правильными. Не помогло это только потому, что в моих мечтах все такие же мудаки, как на самом деле.
Я думаю обо всем этом дерьме по имени «Моя жизнь с Квин» потому, что продалась за 50 баксов и потом еще за 100, пообещав посетить благотворительный вечер танцев Лондейла и присматривать здесь за Квин, пока родители проводят выходные вместе где-то в полях. Поэтому, чтобы занять свою голову хоть чем-нибудь, я вспоминаю наше совместное прошлое, стараясь сосредоточиться на самых светлых моментах, когда мы с Квин переживали наши лучшие совместные времена. Например, как в тот раз, когда мы грабили ковбоев. Это помогает мне не сорваться с места немедленно, оставив Квин на растерзание маньякам, алкашам, гопникам, пьяным футболистам, потным неудачникам и всем остальным, кто мечтает наложить на мою младшую сестренку свои липкие лапы.
- Надо было взять обрез, - говорю я Джейн, но потом вспоминаю, что в этот раз Джейн со мной нет.
- Давай убьем кого-нибудь вместе, чтобы стать ближе и пережить этот вечер? – сказала я Квин перед выходом.
- Давай! – воскликнула Квин, подводя глаза лиловым. – Давай убьем тебя!
Что-то в ней есть.
- Пойду, надену лучшую из двух своих футболок, - я улыбнулась. - А потом мы отожжем на вечере танцев.
- О, меня сейчас тошнит! – крикнула мне вслед Квин. – Ты получила сто пятьдесят баксов, а я получила позор навсегда!
- Моргендорферы навеки, - впервые за последнюю сотню лет я улыбнулась своему отражению в зеркале.
Вот теперь я сижу на лавке и наблюдаю за ней из кустов, чтобы держаться подальше от танцпола.
Приходится признать, что Квин зовется Квин не просто так. Ей все удается. Она умудрилась сделать модными зубрежку и черную одежду, когда пожелала. Чуть не похитила мое эго. Поэтому, наблюдая, как она танцует в центре в розовом платье, я проводила в уме маленький конкурс.
Дарья и Квин.
Обе рыжеволосые, но Квин рыжая бестия, а у Дарьи просто волосы.
Обе маленького роста, но Квин миниатюрная, а Дарья коротышка.
У них одинаковые носы, одинаковые губы, одинаковые глаза, но Квин красавица, а Дарья чудовище.
Правда в том, что я не хочу соревноваться с Квин в некоторых вещах не потому, что я выше этого, а потому что не способна выиграть. По крайней мере, на ее территории.
Потому что Квин правда красавица. Она похожа на белую фарфоровую куклу и танцует все известные и неизвестные танцы с одинаковым изяществом, как балерина внутри стеклянного шара, когда еще все эти бумажные снежинки кружат вокруг, а под ногами у нее какая-то густая голубая жижа.
Не могу представить себя танцующей. Отрицаю, потому что не могу. Не со всем, что я отрицаю, дело обстоит так, но танцевать красиво. По крайней мере, когда это делает Квин. Она восхищает окружающих своей молодостью и прекрасным чувством ритма. Все кругом смотрят на нее.
Я почти распустила сопли. Моя малышка Квин выросла и стала настоящей красоткой.
И тут я перевожу взгляд на соседнюю лавку и вижу, что на мою сестру смотрит ужасный мужик, похожий на Беовульфа и Гренделя одновременно. Почему-то он сразу показался мне таким страшным, что я подумала прямо как Бритни: «Ой», а потом встала на ноги и, ни слова не говоря, направилась прямо на танцпол.
Просто я не могу с ним сразиться. Даже за сто пятьдесят баксов.
- Нам пора домой, - говорю я Квин, опустив руку ей на плечо.
- Эй! – она разворачивается ко мне и откидывает назад волосы. - Отойди от меня! – она приближается ко мне и понижает голос до громкого шепота. – Ты пугаешь парней до смерти!
Удовлетворенно улыбаюсь, хотя, на самом деле, мне страшно. Мне не по себе от воспоминаний о лице того человека.
- О, если бы это было так, - я волнуюсь. Нет, брехня. Мне страшно до усрачки. – Но есть парни, которые не боятся даже меня.
- Дольф Лунгрен? – Квин морщится. Сколько бы она ни плясала, ее лицо не краснеет, и она не потеет. Как, бл*дь, такое вообще может быть?
- Квин, пожалуйста, - говорю я, глядя ей в глаза как можно проникновеннее. – Там сидит на скамейке парень, который очень меня пугает. Вылитый Грендель.
- Вылитый кто? – фыркает Квин.
- Оскорбленный в лучших чувствах одинокий тролль, заколбашенный тупым громилой с фигурными бицепсами, которого все почему-то считают эпическим героем, хотя, на самом деле, он просто бессердечная заносчивая задница. Не бери в голову. Тот парень чем-то смахивает на Декстера.
- На кого?
- Бл*дь, ты даже этого не смотрела, - опускаю глаза.
- Это из передачи для тех, кому нечем заняться в пятницу вечером? Я тебя умоляю! Скоро объявят медляк, - не разрушай мою жизнь в очередной раз!
- Он пялится на тебя, и это может быть правда опасно, – сжимаю ее локоть.
- О, поговори с ним, пригласи его выпить пива – он сразу сбежит из города! – выкрикивает Квин мне в лицо, вырывает локоть и скрывается в толпе танцующих. Лезет в самый центр, под блестящий шар, чтобы лучи сверкали в ее ложбинке на груди.
Я закрываю глаза, когда объявляют медляк. Я думаю, что мне делать. Я знаю, что будет дальше. Вечер танцев закончится, мы пойдем домой – на улицах будет пусто и темно. Потом я отвернусь возле каких-нибудь кустов, или забуду что-нибудь, или, что скорее всего, что-нибудь забудет Квин. Она скажет: «Я вернусь – возьму свою сумочку». Я, вспомнив того тролля, скажу: «Нет, сиди дома – я схожу за твоей сумочкой», но, вернувшись домой, я или ничего не обнаружу, или обнаружу фрагменты ее тела повсюду.
Я даже закрыла лицо руками – так и стояла посреди танцпола, среди кружащихся пар.
Этот всем известный сценарий надо как-то преломить.
Я ухожу с танцпола, расталкивая локтями танцующих, и иду к лотку с пивом.
- Бадвайзер, темный, - говорю я.
- Прошу, мэм, - говорит любезный молодой мужчина, лет на пятнадцать старше меня, и протягивает мне бутылку.
Ненавижу пиво. Не пользуюсь тем, что мне его продают, потому что я выгляжу лет на сто старше своего возраста. Я его не выпью, что, кстати, против правил поведения в общественном месте.
Бл*дь, я даже не знаю, как убить тролля. Разобью бутылку Бадвайзера о его голову – может, сработает?
- Извините.
Это как будто я сплю и вижу эротический кошмар, за который по пробуждении мне будет очень, очень, очень стыдно. Если я вообще проснусь.
- Извините.
Сжимаю бутылку так, словно это гранатомет.
- Сэр.
Он немного поворачивает голову в сторону так, что, кажется, он меня слышит.
- Извините, сэр, но вы не могли бы не смотреть на танцующих как на гамбургеры.
Он поворачивается ко мне медленно, как во сне, у меня подкашиваются ноги, и я плюхаюсь на скамейку. Не смотрю ему в глаза.
Я только что с понтом наехала на голодного гризли.
- Почему? – спрашивает он.
Сглатываю.
- Я смотрю на рыжую красотку, - продолжает он. – Что не так?
- Что бы я ни сказала, я все равно умру, - бормочу я в надежде, что он рассмеется и скажет что-нибудь в духе: «О, девочка, у тебя такая старая душа!».
- Может быть, - с вызовом отвечает он.
- Вы пялитесь на мою младшую сестру, сэр. Это пугает меня, - честно отвечаю я. – И нешуточно злит.
Про «нешуточно злит» я преувеличила, но так я хотя бы не покрою себя позором перед смертью.
Он фыркает.
- Рыжая красотка – твоя родная сестра? - говорит он.
- Я тоже рыжая красотка, - отвечаю я. – По-своему. Мы с ней как золотой и коричневый.
Ну, на самом деле, мне бы следовало бежать без оглядки, но я вдруг вспомнила, как однажды пришла к Квин спросить совета по поводу контактных линз. Квин так обрадовалась, сказала, что всегда знала, что этот день настанет, думала, как это будет, а теперь чувствует себя удивительно спокойно. И она старалась помочь. Спросила, когда я впервые поняла, что мой наряд убогий, и все такое. Я тогда разозлилась, но, черт возьми, ей же было всего четырнадцать. И я всерьез вздумала обижаться на нее, хотя она отнеслась ко мне со всей душой, настолько, насколько вообще можно говорить о душе применительно к Квин.
И я осталась сидеть на скамейке. Я осталась.
- И твоя сестра узнаёт тебя, когда вы встречаетесь? – спрашивает он. – Говорит тебе «Привет»?
- Ну, она всем говорит, что я девочка, родители которой сидят в тюрьме за расчленёнку или типа того, и которой из милости позволяют жить в нашем доме в комнате для буйно помешанных, что, кстати, отчасти правда, но, кажется, в ее глазах я вижу что-то похожее на узнавание в этот момент.
А потом, после того, как я, поговорив с Квин о моем внешнем виде, вылетела пулей из ее комнаты, она бежала за мной и кричала: «Я понимаю, что тебе страшно, но мы начнем с малого!».
Я останусь. Я должна.
- Сегодня я встретил своего брата, - сказал Грендель. – Гаденыш меня даже не узнал.
- О.
Я опустила глаза.
- Это плохо? – рискнула спросить я.
- Х*йня какая-то, - сказал он, подозрительно сощурившись на бутылку Бадвайзера в моих руках, словно знал, что я собираюсь разбить ее о его башку.
- Может, он просто не хотел с тобой разговаривать?
- Я что, даже ненависти не заслуживаю? – раздраженно сказал он. – Дай сюда.
Он вырвал из моих рук бутылку, и я осталась безоружной.
- Напротив – я тебя уже почти ненавижу.
Бл*дь. Бл*дь. Бл*дь.
- Мы с сестрой не ладим, - сказала я, чтобы как-то сгладить слова, которые самопроизвольно вылетали у меня изо рта. – За редким исключением. Например, однажды, мы ограбили целый салун, набитый ковбоями.
- Да, мы тоже, - весело ответил он.
Он засмеялся, и мне показалось, что у него клыки, как у Дракулы. Хотя для Дракулы он слишком походил на биндюжника, и его маникюр был слишком ужасным даже для меня. Но я не уверена, потому что старалась не смотреть, а мое периферическое зрение никуда не годится.
- Не хочу лезть не в свое дело, - продолжила я, - но вы надолго в нашем городе? Что вы здесь делаете?
Бдительный шериф Уокер всегда задает этот вопрос.
- Жду, когда начнутся убийства.
Что делает Уокер в таких случаях…?
Я повернулась. Говорят, в глазах убитого отражается лицо убийцы. Пусть в моих глазах отражается его лицо.
- И я, - сказала я. – Будем считать, что это шутка.
У него были зеленые глаза и очень старомодные бакенбарды, делающие его лицо похожим на собачью морду. Он сидел, развалившись на скамейке, пил мой Бадвайзер и вообще не смотрел на меня, напряженно думая какую-то, наверняка, очень простую и короткую мысль. На нем было хорошее, но пыльное пальто.
And my heart go
Boom
Boom Boom
Boom Boom Boom Boom
- Так вы не будете нас преследовать?
Он сложил губы трубочкой и повернулся ко мне.
- А если буду?
- Я бы сказала: «Не убивайте Квин, убейте лучше меня», но не уверена, что это и правда лучше. К тому же, я страшная.
Boom
Boom Boom
Boom Boom Boom Boom
For you
Он улыбнулся и выпустил клыки.
- Да мне все равно, - сказал он.
Да, что это я - ко мне можно не подавать горчицу. Слишком много желчи. А от Квин слипаются кишки.
- Тогда я разбужу Трента, - ответила я первое, что почему-то пришло мне на ум при виде клыков противоестественных размеров.
Он прикрыл рот рукой.
- Это твоя собака? – испуганным шепотом спросил он.
- Лучше вам этого не знать, - ответила я, глядя ему в глаза.
Бл*дь, хорошая собачка. Лучше ему и впрямь не знать, что Трент – тощий, вечно дрыхнущий панк двадцати трех лет с лицом вечно дрыхнущей Белоснежки и голосом черных замшевых штор.
И никаких сверхспособностей, если не считать способности вечно дрыхнуть, как утюг.
- Он может дрыхнуть вечно и вообще никогда не просыпаться, - услышала я собственный голос и едва не прикусила язык.
Он кивнул, продолжая сверлить меня взглядом Помощника По Microsoft Word, какой у того становится, когда пытаешься его закрыть.
- Это опасный враг, - сказал он.
- Бодрствующий, он похож на ночной кошмар.
- А я, спящий, похож на пекинеса, - ответил он. – Так говорил мой брат. Правда, теперь я не рискну спать в его присутствии.
- Он пытался вымазать ваше лицо тональным кремом, чтобы не краснеть за вашу кожу в присутствии посторонних?
- Типа того.
Я стиснула свое колено, чтобы убедиться, что я не сплю. Незаметно ущипнуть себя у меня бы не вышло.
Закатное солнце опустилось, наконец, достаточно низко и пробилось к нам сквозь листву.
- Мы говорим уже слишком долго для незнакомых людей, - сказала я, щурясь на солнце.
Он поднялся на ноги, разжал пальцы и бутылка с недопитым пивом упала на асфальт. Я смотрела на него снизу вверх, и его лицо было где-то нереально высоко. Он заслонил свет.
- Теперь я вижу, - он провел рукой по моим волосам, и мне казалось, что сейчас он сожмет их в кулаке, дернет вверх, и моя голова отделится от туловища. – Ты даже рыжее.
Он отступил на шаг назад, подмигнул мне и пошел прочь. Пива мы уже выпили, значит, теперь даже ему не стыдно бежать из города, подальше от меня, уродливой зубрилы Моргендорфер, чья младшая сестра похожа на прекрасный сон.
На то я и коричневый, а не золотой. "Представь, что у тебя есть личность, и пусть она не очень тебе нравится, и все-таки она у тебя есть".
Цвет дерьма, но я его обожаю.
the end.
@темы: sick sad world, Daria, fanfiction
-
-
27.05.2009 в 11:06"Трент – тощий, вечно дрыхнущий панк двадцати трех лет с лицом вечно дрыхнущей Белоснежки и голосом черных замшевых штор.
И никаких сверхспособностей, если не считать способности вечно дрыхнуть, как утюг."
Воть ведь! Великолепное, емкое, смачное описание.
Ну, ты на такие вещи горазда.
Фик очень-очень понравился.
-
-
27.05.2009 в 21:37спасибо)))) к этой хрени планируется продолжение, а именно Логан-Квин))) вторая часть, про золотистых.
-
-
28.05.2009 в 10:41-
-
12.07.2009 в 21:00-
-
12.03.2012 в 01:25Логан/Квин? За что же вы так ненавидите Росомаху? Он, конечно, любит женщин с рыжими волосами, но Джин Грей была Личностью с большой буквы. А Квин недостойна пэйринга. Переспал - и забыл.
-
-
06.04.2012 в 23:27А продолжение все-таки было написано или нет?
-
-
22.05.2012 в 12:50Я-то еще по внезапному кроссоверу заподозрил, ибо фик про Логана и Квин как раз оооочень запомнился. Стиль узнаваем